Inside my heart is breaking, my make-up may be flaking. But my smile still stays on.
За последнюю неделю я много узнала о дефицитах. Началось с квеста по амоксиклаву, а сегодня в четырех аптеках было не допроситься листьев эвкалипта. Усталая фармацевт сказала «сейчас эвкалипт все покупают, нюхают, дышат, лижут, вот и нет его». Потом в двух магазинах подряд закончились шампиньоны, и я даже подумала, что кто-то где-то решил подлечиться грибной шавермой, но нет, это мы никому не отдадим.
Да, я готова предложить отменить Масленицу и в любой из выбранных дней сжигать чучело 2020, но стоит ли говорить, почему, вы ведь и сами ненавидите его всеми цветами радуги, и каждый цвет по-своему отвратителен.
Зато у моей команды наконец появился базовый состав, в котором люди узнают друг друга в лицо, прощают мне неправильные капитанские решения, спрашивают, когда приедет Майя, пишут мне про взятые в онлайнах вопросы, когда я их злостно прогуливаю целыми месяцами.
Еще мы смогли почитать и послушать, собраться подпольно и богемно, случайно распивали напитки со школьницей, немного стыдно, конечно, но грехопадение — часть культурной программы чтений.
В некоторых частях моей работы заработало сарафанное радио, оно приносит новые штуки, последний из сюрпризов похож на Шелдона Купера и заставляет меня больше читать про термоядерный реактор и черные дыры. У Шелдона Купера есть брат, и он наводит меня на мысли о необходимости переиздания учебников русского языка: надо как-то перепрыгнуть культурную пропасть, разделяющую поколения. В учебнике мы видим: «Тёлочка Майка быстро привыкла к новой обстановке». В тетради мы находим «Тёлочка Майкла быстро привыкла к новой обстановке». Одна буква, а какая дьявольская разница.
Никольский собор и Полозкова — несущие конструкции последних десяти лет, и это надолго. Не только «мне очень страшно, давай поговорим», но теперь и вся Работа горя.
Получила с Машей тройку за сочинение по «Медному всаднику», что по моим меркам немыслимо, мы так подкрепляли свои рассуждения текстом и столько раз его перечитывали, что теперь в моей голове вместо «Че за хуйня?» всякий раз проносится «Куда ты скачешь, гордый конь, и где опустишь ты копыта?». Че за хуйня и где опустит она копыта уже и не разобрать, но хочется в новогодние пожелания включить способность вывозить невывозимое и везение, чтобы эти умения не пригождались.
Да, я готова предложить отменить Масленицу и в любой из выбранных дней сжигать чучело 2020, но стоит ли говорить, почему, вы ведь и сами ненавидите его всеми цветами радуги, и каждый цвет по-своему отвратителен.
Зато у моей команды наконец появился базовый состав, в котором люди узнают друг друга в лицо, прощают мне неправильные капитанские решения, спрашивают, когда приедет Майя, пишут мне про взятые в онлайнах вопросы, когда я их злостно прогуливаю целыми месяцами.
Еще мы смогли почитать и послушать, собраться подпольно и богемно, случайно распивали напитки со школьницей, немного стыдно, конечно, но грехопадение — часть культурной программы чтений.
В некоторых частях моей работы заработало сарафанное радио, оно приносит новые штуки, последний из сюрпризов похож на Шелдона Купера и заставляет меня больше читать про термоядерный реактор и черные дыры. У Шелдона Купера есть брат, и он наводит меня на мысли о необходимости переиздания учебников русского языка: надо как-то перепрыгнуть культурную пропасть, разделяющую поколения. В учебнике мы видим: «Тёлочка Майка быстро привыкла к новой обстановке». В тетради мы находим «Тёлочка Майкла быстро привыкла к новой обстановке». Одна буква, а какая дьявольская разница.
Никольский собор и Полозкова — несущие конструкции последних десяти лет, и это надолго. Не только «мне очень страшно, давай поговорим», но теперь и вся Работа горя.
Получила с Машей тройку за сочинение по «Медному всаднику», что по моим меркам немыслимо, мы так подкрепляли свои рассуждения текстом и столько раз его перечитывали, что теперь в моей голове вместо «Че за хуйня?» всякий раз проносится «Куда ты скачешь, гордый конь, и где опустишь ты копыта?». Че за хуйня и где опустит она копыта уже и не разобрать, но хочется в новогодние пожелания включить способность вывозить невывозимое и везение, чтобы эти умения не пригождались.